Хобби, стоящее целое состояние

Точно так же думают и современные коллекционеры, вкладывающие в произведения искусства десятки, а то и сотни тысяч злотых, долларов и евро. Почему они это делают? Чем они руководствуются?

На вопрос о текущей ситуации на арт-рынке отвечает отчет от июня 2012 года по этому вопросу, опубликованный в «Art&Business» (здесь: отрывок): клиенты с высокой годовой доходностью. Это привело к повышенному интересу финансовых организаций к инвестированию в другие инструменты, называемые альтернативными. (…) Как и традиционные финансовые активы, цены на рынках альтернативных инструментов подвержены ценовым циклам. Наиболее важным и самым продолжительным выявленным циклом на финансовых рынках является цикл Кондратьева (длится около 55 лет). Последняя волна цикла началась в 1973 году и продлится примерно до 2030 года. По оценкам экспертов ArtTrust, в то время как в период 1973-2000 годов большая часть произведенного богатства была получена за счет традиционных финансовых инструментов, таких как акции и облигации, на второй фазе цикла (период 2000-2030 гг.) богатство будет происходить в основном за счет инвестиций в альтернативные инструменты и, прежде всего, за счет инвестиций в искусство.

Однако инвестировать в искусство нужно учиться. Недостаточно иметь деньги, чтобы создать ценную и сделанную со вкусом коллекцию. Ориентироваться на цену и капризы иногда можно сбить с пути. 11 июля в аукционном доме «Ремпекс» было продано 183 произведения искусства. Среди них был, в числе прочих Картина Яцека Мальчевского «Портрет Марии Мальчевской с дочерью Юлией» со стартовой ценой 95 000 злотых. Во время аукциона картина не достигла резервной цены. Потенциальный покупатель предложил нынешнему владельцу 60 000 злотых. В марте 2008 года картина Альфреда Веруша-Ковальского «Охота на Авангарду» была выставлена ​​на продажу в Аукционном доме искусств «Агра». Стартовая цена составляла 550 000 злотых. Цена, полученная в ходе аукциона, превысила стартовую сумму более чем в два раза – она составила 1 360 000 злотых.

Так как же оценить произведение искусства? Способны ли коллекционеры, охваченные идеями, заплатить любую цену за картину любимого художника? Это зависит. — Ценность произведения оценивается тривиально — величие раскрывает роль, название и период творчества картины. Важна и красота работы, тема — популярная в творчестве данного художника или, возможно, уникальная, — объясняет Элиза Пташинска. Однако есть еще один аспект, самый важный. — Самое главное — это вспышка на картине, которую трудно определить, но ее можно почувствовать и увидеть, — добавляет хранитель Районного музея в Сувалках и автор многих публикаций о творчестве и жизни Альфреда Веруша- Ковальски.

Говоря о ценах, нельзя игнорировать экономический аспект, влияющий на общественные настроения. Однако этот вопрос немного теряет свою актуальность, когда появляется основной аргумент людей, связанных с арт-рынком. Стареющее произведение искусства никоим образом не сравнимо со стареющим имуществом или автомобилем. Наличие произведения искусства также соответствует потребности окружать себя красивыми, ценными вещами, радующими глаз.

Люди, поймавшие ошибку, имеют разные мотивы продолжать покупать, чтобы кропотливо создавать коллекции. Спешка в этой области — худший советчик. — Коллекционеры обычно очень практичны. Подавляющее большинство из них обращают внимание на прагматичные условия — стараются не переплачивать, ориентируются в ценах и в спросе. Чаще всего они влюблены в искусство. Если коллекционер руководствуется только импульсом, он может быстро потерять деньги, — добавляет Элиза Пташиньска.

Польские условия не способствуют созданию больших коллекций. Мы слишком мало зарабатываем, чтобы думать об инвестициях в искусство. Мысль о том, чтобы потратить 1 миллион злотых за картину, вызывает у вас головокружение. На Западе, в США, гораздо больше людей, которые могли себе это позволить. В 2011 году арт-рынок потрясла информация о том, что один китайский коллекционер заплатил за картину Ци Байши 65 миллионов долларов. Но азиатский арт-рынок — совсем другая история.

Глядя на польских коллекционеров и польских художников, стоит обратить внимание на обратную сторону медали. — Польские картины не достигают таких цен, как работы западноевропейских художников. Мы «периферийные». У нас есть произведения искусства, равные лучшим художникам, но тем не менее это несколько иначе выражается в признании в Европе, — подчеркивает Пташиньска.

Кто открывает путь к страсти коллекционирования, чаще всего делает это на протяжении всей жизни. Эмоциональная приверженность, желание иметь все больше и больше — разве это не зависимость? Многими польскими коллекционерами движут и другие мотивы — патриотизм, осознание необходимости сохранить что-то для будущих поколений, преклонение перед польским искусством, даже долг перед страной и т. д. В условиях, когда у музеев нет средств на покупку произведений искусства, такой подход имеет большое значение.

Бывает, что коллекционеры относятся к своему наследию как к музейным коллекциям. Их показывают, охотно одалживают, а не прячут в охраняемых комнатах и ​​тайниках. Есть и те, кто признается, что у них есть коллекция только спустя годы. Большой неожиданностью в мире искусства стало то, что Рышард Краузе некоторое время был владельцем картин Яна Матейко, Ежи Новосельского, пастели Виткация. Мы все извлекаем пользу из этой первой группы. Выставки в музеях не были бы такими интересными, если бы не залог и работы взаймы под конкретную выставку. — Частные коллекции иногда скрывают такие галерейные картины, которым мог бы позавидовать почти любой музей, — признается Элиза Пташинска. В других странах за такую ​​«услугу» коллекторы могут рассчитывать на налоговые льготы и списания. Не в Польше.

Музей Сувалки сотрудничает как минимум с 10 коллекционерами, которые при необходимости оказывают поддержку. Многие картины в музейных экспозициях являются депозитами. — Благодаря частным лицам мы показываем самые красивые вещи, но это не наши картины. Большинство этих картин я купил бы в одно мгновение для нашей коллекции, — говорит куратор. Коллекции одного из подружившихся коллекционеров включают, среди прочего, портрет жены Альфреда Веруша-Ковальского, который будет пытаться купить Районный музей. Вскоре мы напишем об идее получения средств для этой цели.

Среди крупнейших польских частных коллекционеров чаще всего упоминаются Войцех Фибак, Кшиштоф Мусял, Гражина Кульчик, Дариуш и Кшиштоф Бенковски. Несмотря на огромную вложенную энергию и ресурсы, ни один из этих людей не попал в последний список журнала ARTnews, в который вошли 200 имен самых находчивых коллекционеров произведений искусства в мире. Почти половина этого длинного списка — американцы. Многие коллекционеры живут в Германии, Швейцарии, Великобритании и Франции. Все больше и больше новых имен указывают на Китай, Индию, Индонезию, Россию или Южную Америку.

Коллекционирование — слишком дорогое и слишком значительное увлечение, чтобы относиться к нему как к прихоти. Люди, которые создают коллекции, должны в какой-то момент решить, что делать с коллекциями дальше. История многих коллекций показывает, что отсутствие плана или последовательности приводит к тому, что произведения искусства продаются или рассеиваются. — Каждая коллекция имеет определенную рыночную стоимость, большую эмоциональную ценность и историческую ценность. В истории польского коллекционирования коллекции чаще всего разбрасывались или продавались наследниками. Коллекция Игнация Корвина Милевского ассоциируется с самой эффектной осенью, – вспоминает Элиза Пташинска.

Связавшись с мюнхенскими художниками, Милевский в какой-то момент своей жизни отказался от живописи и занялся коллекционированием. Много лет поддерживал Александра Герымского. Как подчеркивает хранитель Окружного музея – именно он создал замечательную коллекцию автопортретов польских живописцев. — Он заказывал картины у конкретных художников. Представленный в Сувалках автопортрет Веруша тоже из этой коллекции, – добавляет Элиза Пташинска. Милевский заранее думал об урожае. Он хотел, чтобы они образовали единое целое и отправились в музей, где в соответствующем здании свидетельствовали бы о его приверженности. Однако этого не произошло. Мечта графа, владельца экстерриториального острова Санта-Катарина, так и не осуществилась.

К счастью, это не всегда так. Районный музей в Сувалках имеет в своей коллекции часть коллекции Барбары Левкович. При этом энергия сбора урожая не пропадала. Сувениры, фотографии, проекты, письма, а также картины Романа Кохановского чрезвычайно ценны для искусствоведов.

На фото: портрет жены А. Веруша-Ковальского с Ночи музеев в Сувалках в 2012 г.